Замок Дукс — Усадьба Глинки.

Какие часто бывают переплетения судеб! Недаром же существует «теория шести рукопожатий», которая утверждает, что все жители земли в среднем знакомы друг с другом через цепочку из пяти друзей или шести рукопожатий.

Впервые эту идею высказал в 1929 году венгерский писатель Фридьеш Каринти в своем рассказе «Звенья цепи», написанном в виде игры, предложенной персонажам. Во второй половине XX века этой идеей заинтересовались психологи. В 1969 году два американских психолога, Стэнли Милгрэм и Джеффри Трэверс, сформулировали гипотезу, которая опиралась на ранее проведенном ими эксперименте по рассылке писем неизвестному получателю. По-английски она звучит как «the six-boundary theory».

Принцип теории графов

Далее этой идеей заинтересовались математики и описали её при помощи теории графов, родоначальником которой считается Леонард Эйлер, сформулировавший в  1736 году в одном из своих писем решение задачи о семи мостах в Кенигсберге.

Замковый (Нижний) пруд в Кенигсберге. Старая почтовая открытка начала XX века (смотреть)

В 1998 году Стивен Строгатц  и Дункан Уоттс из Корнеллского университета создали математическую модель и повторили эксперимент 60-х годов, но с большим охватом аудитории. Результат оказался близким к результату Стэнли Милгрэма и Джеффри Трэверса, но вычисления не дали точного ответа. И, наконец, в 2006 году двое сотрудников компании Microsoft, Юре Лесковец и Эрик Хорвитц, провели наиболее масштабное исследование при помощи MSN-мессенджера, пытаясь доказать эту гипотезу. У них получилось, что среднее расстояние между двумя пользователями сети MSN составило 6,6 связей.

Сегодня эта теория имеет много течений и названий, таких как «число Эрдёша» — метод определения кратчайшего пути соавторства в науке, «индекс Хирша» – наукоемкий показатель для определения количества цитирований той или иной публикации, «шесть шагов до Кевина Бэйкона» – шуточная «игра» для актеров, устанавливающая связь с малоизвестным актёром Бэйконом.

И все-таки «теория шести рукопожатий» остается пока только гипотезой и не является доказанным фактом, несмотря на впечатляющие совпадения. Все расчеты и проведенные эксперименты на разных множествах, порой очень больших, показали примерно совпадающие цифры, но не точные значения. Результаты этих экспериментов могут быть применимы сегодня, прежде всего, к Европе, к США, к России или даже к отдельным крупным городам Азии, но не ко всем странам на Земле. Дело в том, что людям было свойственно всегда образовывать замкнутые группы или ограниченные множества по месту проживания, роду деятельности, религиозным или политическим воззрениям, социальному происхождению, по интересам и увлечениям, наконец. Существует это и сегодня, несмотря на наличие интернета как глобального объединяющего фактора.

И вот, казалось бы, что может связывать в XVIII веке подмосковную усадьбу Глинки, основанную Яковом Велимовичем Брюсом, и замок Дукс в Богемии, что ныне расположен в городе Духцове Устецкого края Чехии в восьми километрах от города Теплице?

А оказывается, вот что.

Центральная площадь города Духцова. Современное фото (смотреть)

Замок Дукс (Dux), который сегодня по-чешски называется Духцов (Zámek Duchcov), известен с XIII века, когда его построили феодалы Грабишечи для защиты своих владений. В XVI веке другой знатный род Лобковицев на месте этих средневековых укреплений возвел красивый дворец в стиле ренессанс. А уже в середине XVII века дворец, перешедший по наследству еще одному аристократическому роду Вальдштейнов, был перестроен в модном в то время стиле барокко.

Парадный вход замка Дукс (Духцов) со скульптурами М.Б.Брауна. Современное фото (смотреть)

Работы по переустройству имения были осуществлены французским архитектором Жаном Батистом Матеи, который построил множество замков в Чехии и Европе, в том числе Тройский замок в Праге. Ему удалось не только перестроить господский дом, но и удачно вписать хозяйственные постройки и спроектировать парк для прогулок, таким образом превратив замок в удобную и практичную усадьбу.

Костел во имя Благовещенья Девы Марии. Современное фото. (смотреть)

Над благоустройством и украшением имения трудились такие мастера, как скульптор Матиаш Бернард Браун, создавший композицию «Видение св. Луитгарда» на Карловом мосту в Праге, или знаменитый чешский мастер Вацлав Вавринец Райнер, прославившийся созданием фресок в стиле динамичного барокко. Рядом с замком был построен также госпиталь и возведен костел во имя Благовещенья Девы Марии.

Пейзажный английский сад замка Дукс (Духцов). Современное фото (смотреть)

В XIX веке, когда в архитектуре господствовал стиль классицизм, а владельцем замка являлся  Франтишек Адам Вальдштейн, была проведена ещё одна реконструкция, при которой фасады дворца приобрели классический вид, а парк превращен в пейзажный английский сад.

Парк в замке Дукс (Духцов). Современное фото (смотреть)

В таком или почти таком виде замок Духцов дошел до начала XX века, когда в 1921 году Вальдштейны уступили усадьбу государству. С тех пор здесь находится музей.

Джакомо Джироламо Казанова (1725-1798)

И вот, по просьбе графа Йозефа Карла фон Вальдштейна в 1785 году в замок Духцов приезжает известный итальянский авантюрист, путешественник и писатель, автор на тот момент многих произведений – Джакомо Джироламо Казанова, чтобы быть здесь библиотекарем. Он прожил в замке 13 лет вплоть до самой смерти, исполняя свои обязанности, и был похоронен у часовни св. Варвары (Kaple Svaté Barbory) на местном кладбище, к сожалению, ныне утраченном.

 Часовня св. Варвары (Kaple Svaté Barbory). Старое и современное фото (смотреть)

В год приезда в Духцов Казанове исполнилось 60 лет. Джакомо уже не пользовался таким успехом у женщин, устал от вечных скитаний, болезни стали его преследовать, и он искал место, где мог бы спокойно провести остаток своих дней. Исколесив всю Европу с юга на север и с запада на восток, Казанова был знаком со многими выдающимися учеными, художниками, политиками и королевскими особами того времени. Он обладал самыми разносторонними знаниями, его ум и образование были незаурядными для XVIII века. Казанова был лучшим знатоком европейской жизни эпохи Просвещения, поэтому, скорее всего, являлся для графа Карла Вальдштейна своего рода достопримечательностью замка, так как был замечательным собеседником, умел поддерживать любые разговоры и делать так, чтобы с ним было  интересно, во время организуемых графом мероприятий.

Портрет Джакомо Казановы. Огюст Леру. Иллюстрация к мемуарам
«История моей жизни». Акварель. 1930 год.

Надо сказать, что в летний сезон замок Духцов и сам город были не таким уж и захолустьем, каким их описывал Казанова в своей обстоятельной автобиографии — «История моей жизни» (Histoire de ma vie). Эти воспоминания вышли спустя примерно четверть века после смерти автора на немецком языке, хотя написаны они были на французском, и сразу стали бестселлером. Конечно издатели, прежде всего, обращали внимание на любовные похождения Джакомо Казановы и снабжали книги такими фривольными иллюстрациями, что даже во Франции их запрещали.

Французская иллюстрация к мемуарам Казановы

В те времена город Теплице, как уже было сказано, находящийся в восьми километрах от города Духцов, уже пользовался европейской славой благодаря термальным источникам с целебными свойствами, которые начали использоваться для курортных целей еще в XII веке. Сюда приезжала европейская знать не меньше, чем на курорты Абано, Ахена, Бадена, Виши или  Карлсбада.

Город Теплице. Старая почтовая открытка начала XX века (смотреть)

Но в межсезонье замок покидал даже сам хозяин, граф Карл Вальдштейн. Тогда стареющий библиотекарь Казанова оставался один с прислугой, с которой он не очень ладил. Ему становилось скучно, он был недоволен жизнью в замке. Более того, Казанова несколько раз сбегал оттуда, но каждый раз возвращался, так как менялась эпоха, он уже не вызывал такого интереса, как раньше, и идти ему было некуда. А граф Вальдштейн каждый раз радушно встречал его и принимал обратно.

Джакомо Казанова с гравюры Йоганна Берка

В итоге это одиночество и скука позволили Джакомо Казанове, не отвлекаясь, сосредоточиться на своих мемуарах. Не будь их, его известность была бы намного меньше, а память о нем могла исчезнуть и вовсе. И хотя имя Казановы стало нарицательным (так называют обольстителей женщин), это не совсем соответствует действительности, потому что в этом произведении Казанова, помимо рассказов о своих многочисленных любовных приключениях, оставил немало точных и любопытных наблюдений из жизни европейского общества XVIII века, в кругах которого он вращался.

Автограф Казановы

Мемуары Казановы, эти три с половиной тысячи страниц в десяти томах, сделали его одним из выдающихся хроникеров своего времени. Две главы Казанова посвятил своему пребыванию в России, где смог быть представлен императрице Екатерине II во время прогулки по Летнему саду.

Французская набережная у Летнего сада в Петербурге. Старая почтовая открытка начала XX века (смотреть)

В своих воспоминаниях Джакомо Казанова писал, что «веселость и любезность князя Лобковица оживляли любое общество. Он ухаживал за графиней Брюс, признанной красавицей, и никто не почитал его несчастливым в любви. (…) В ту пору г-н Маруцци, греческий купец, что имел в Венеции торговый дом, но теперь вовсе отошел от дел, приехал в Петербург, был представлен ко двору и как человек приятный стал вхож в лучшие дома. Императрица отличала его, ибо остановила на нем выбор, желая сделать его доверенным лицом в Венеции. Он ухаживал за графиней Брюс, но соперники нимало его не опасались; богач, он денег швырять не умел, а россиянки скупость почитают за великий грех и никому его не прощают».

Итак, рассказ Казановы зашел о графине Брюс, за которой охотно ухаживал и князь Лобковиц, и греческий купец, и с которой, по всей вероятности, был знаком Джакомо Казанова во время своего пребывания в Петербурге в 1764-1765 годах.

Графиня П. А. Брюс (1729-1786)

Прасковья Александровна Брюс, урождённая графиня Румянцева — придворная дама императрицы Екатерины II, называвшая её Брюсша, Параша или Паранья, приходилась сестрой фельдмаршалу  Петру Румянцеву-Задунайскому, и была отдана замуж за графа Якова Александровича Брюса. Ее младшая сестра, Дарья Александровна, была в первом браке с 1755 года замужем за полковником русской службы Францем Иосифом из графского рода Вальдштейнов, который приходился родственником будущему покровителю Казановы.

Граф  П.А.Румянцев-Задунайский (1725-1796)

Родословная Румянцевых уходит в глубокую древность, в ней смешались как старинная русская кровь, так и изысканная иностранная. По материнской линии, например, Прасковья Александровна была из семьи сенатора А.А.Матвеева, женатого на княжне М.Ф.Барятинской, в чьей родословной значились Рюриковичи, восседавшие на царском престоле до династии Романовых. А прабабкой Прасковьи Александровны значится княжна Евдокия Григорьевна Гамильтон, происходившая из королевского дома Стюартов в Англии и династии Капетингов во Франции. Так вот, эта Прасковья Брюс была «первой отведывательницей блюд дворцовой кухни» при Екатерине II, ее называли «пробир-статс-дамой». Все любовники Екатерины II сдавали первый экзамен в ее будуаре.

Граф Я. А. Брюс (1730-1791)

Ее муж, граф Яков Александрович Брюс, был внучатым племянником Якова Велимовича Брюса, был назван в его честь, к нему по наследству перешел и титул и усадьба Глинки, так как своих наследников у Якова Велимовича не было. И самого Якова Александровича называли последним русским Брюсом из династии шотландского клана Брюс, принятых на службу еще царем Алексеем Михайловичем, потому что наследников мужского пола у него тоже не было. Да, и вообще супруги Брюс предпочитали жить порознь. Яков Александрович постоянно находился в действующей армии и дослужился до звания генерал-аншефа, пока не был назначен Екатериной II сначала тверским генерал-губернатором, а затем и губернатором обеих столиц, а также  главнокомандующим войсками в Москве.

Граф Я. В. Брюс (1669-1735)

Его пращур, Яков Велимович Брюс, был одним из «птенцов гнезда Петрова». Военный, дипломат, инженер и учёный, он в 1726 году получил звание генерал-фельдмаршала и после долгого служения отечеству удалился в свое подмосковное имение Глинки, подаренное ему в 1721 году самим царем Петром I по случаю подписания Ништадтского мира, в котором была его непосредственная заслуга.

Чертеж главного корпуса усадьбы Глинки

Известный москвовед, Алексей Николаевич Греч, в своей книге «Венок усадьбам» писал, что «Глинки — это небольшая дворцовая усадьба, распланированная в принципах Петергофа и Ораниенбаума». И действительно парадный дворец представляет собой небольшой двухэтажный усадебный дом в стиле барокко с открытой лоджией, украшением которой являются спаренные колонны.

Вид сверху на усадьбу Глинки. Современное фото (смотреть)

Хозяйственные же постройки располагались симметрично к главному дому, а напротив центрального входа был разбит французский парк с аллеями и прудами. Сама же усадьба находилась при впадении речки Вори в Клязьму примерно в пятидесяти километрах от Москвы.

«Лаборатория Брюса» в усадьбе Глинки. Современное фото (смотреть)

Один из павильонов, сохранивший до наших дней интерьеры петровской эпохи, носит название «лаборатория Брюса», где Яков Велимович проводил свои опыты. Вообще местные жители, да и москвичи тоже, считали его чернокнижником и называли колдуном за его знания и умения. Это он возглавлял в начале XVIII века  первый в России технический университет — Школу математических и навигационных наук, находившуюся в Сухаревой башне в Москве. Еще недавно в усадьбе Глинки был расположен санаторий «Монино».

Вид Сухаревой башни с улицы Сретенка в Москве. Старая почтовая открытка начала XX века (смотреть)

Но вернемся во вторую половину XVIII века к Прасковье Брюс, закадычной подруге будущей императрицы Екатерины Великой, которой она посвятила одну из редакций своих «Записок», с надписью: «Другу своему гр. Брюсс, которому может сказать все, не опасаясь последствий». Сама же графиня Брюс была той, кто способствовал сближению Екатерины II с Григорием Орловым. Но в 1779 году, когда Екатерина II застала своего очередного юного фаворита Ивана Римского-Корсакова, с которым имела тайный роман, с Прасковьей, графиня Брюс потеряла привязанность императрицы.

Главный дом усадьбы Глинки. Современное фото (смотреть)

Сначала графиня уехала за границу, а затем жила в Москве и в своей подмосковной усадьбе Глинки. В 1785 году, в год приезда Джакомо Казановы в замок Дукс,  уже будучи больной, ехала графиня Брюс из имения в Москву и случайно встретилась с Екатериной II, которая возвращалась из Москвы в Петербург. Две бывшие подруги  долго беседовали наедине и затем простились.

Надгробие П.А.Брюс. Фото 1916 года

На следующий год графиня Брюс умерла и была погребена в подмосковном имении Глинки, которое стало родовым поместьем  Брюсов, в усыпальнице церкви, построенной в 1756 году во имя апостола и евангелиста Иоанна Богослова. Граф Яков Александрович Брюс заказал известному скульптору И.П.Мартосу изящное надгробие со стихотворной эпитафией П.А.Брюс, от которого в фондах филиала музея архитектуры им. Щусева сегодня  сохранилась только деталь.

Церковь Иоанна Богослова в имении Глинки. Старое фото

В своих двух небольших пьесах в стихах, «Приключение» и «Феникс», посвященных Джакомо Казанове, Марина Цветаева написала:

«…Когда-нибудь, в старинных мемуарах, —

Ты будешь их писать совсем седой,

Смешной, забытый, в старомодном, странном

Сиреневом камзоле, где-нибудь

В Богом забытом замке – на чужбине…»

 

«О Казанова, Казанова!»

Без подписи… Цветок… Число…

«Разлука – тоже ремесло,

Но есть и мастерство разлуки…»

«Ждут верховые…»

Вот! – «Но и в хладной Московии

Сердца пылают…» — Вот!